Село это - древнее, одно из наиболее древних в Тульской области. Упоминание о нем, как о селе Олелково , встречается в актах XVI века. Подумать только с времен Ивана Грозного, на протяжении четырехсот лет, а может быть и того больше, трудились многие поколения оленьковцев все на той же земле...(Н. Уклеин «От Оки до Куликова Поля»)|1|.
Село Оленьково (оно же п. Оленьковский, Олелково, Оленково, Аленково, Аленьково) находится на большой Каширско-Веневской дороге, в расстоянии от г. Тулы 60 верст и уездного Каширы - 29 верст. Раньше «Каширка» (современная М-4 Дон) вплоть до половины 20 века шла по маршруту: Кашира -Пятница - Барабаново - Кончинка - Гритчино -Оленьково - Сосновка -Матвеевка - Венев. Возможно этим путем после переправы через Оку в месте впадения в нее реки Лопасни, войска Дмитрия Донского шли на Куликово поле|2|. 
Местоположение села возвышенное, сухое; в центре села находятся большие искусственные пруды, источником которых служит древняя речка Хотежь, известная под этим названием в селе Оленькове в XVI веке |3I.
Во многих источниках речка так и называется, а вот на картах 17-18 вв. она указана под именем Хотежка или Хотешка, в нее впадает текущая из с. Дробино речка Басянька - ранее Пасенка (современные пруды на безымянном ручье в Дробино и Руднецово). Возможно это разночтение из-за того, что название речки в некоторых источниках писалось на картах с большими интервалами, растягивалось как можно больше вдоль по изображению реки, эту версию подтверждают «Города и селения Тульской губернии»|4|.
В писцовых книгах 1587-89 гг. очень подробно перечислены владения в наших краях. Характеризуются реки, ручьи, пруды, овраги, земли паханные и не паханные, леса, поля сенокосные и пустынные , и т.д., и доходы с них. Получается «Оленьковские» территории в 16 веке были хорошо освоены и густо населены для того времени. Мы не будем детально описывать весь материал из списка с писцовых книг, но попробуем все компактно изложить, что бы читатель сориентировался на местности.
И так, земли числились:
За Григорьем Мисюревым сыном Лихарева с. Олелково , на речке Хотежь, а в нем храм Никола чудотворец, да к тому ж припущено в пашню селищо Малаховское (где это?); пашни добр. земли 55 четьи, да 80 четьи в поле… , с двух сторон на Большой поляне по речке Хотежи вверх, на Осиповой поляне, по речке Хотежи вниз лес (Гритчинский лес за садами, за школой), да против Волчья верху (сейчас Волчий овраг за Руднецовым) за Хотежью, да на селище Палаховском лесу паханного 4 десятины (десятина – 1.0925 га.), да за ним пустыня Телегинская на Хотежских отвершках (совр. Знаменские поля за лесом к карьеру) …;
За Борисом Васильевым сыном Солнцова в с. Машоново 50 четьи (прмерно 25 га.)..;
За Михайлом, за Есиповым сыном Ганцовского село Гридчинское (совр. Гритчино), на Гремячем колодези 150 и 146 четьи сложено с большого поля в меньшие поля 20 четьи и учинено 3 поля пашни по 276 четьи .., к деревне Филимнова (совр. Гремячее, Гремячево) селище Старое - лесу пашенного 30 десятин, да не пашенного возле деревень 20 десятин, в деревне пруд по смете 120 сажен, поперек в широком месте 50 сажен, в узком 15 саж., а рыба в нем щуки и караси.. Да за ним деревня Филимонова, на Филимонском отвершке пашни доброй земли 50 четьи (25 га.), да 40 четьи в поле, сена за дворами, на Филимоновой поляне 30 коп. (наверное копен), на Малой Дубравке 30 коп. да за Колодезным отвершком на безымянной поляне 40 коп., на Глухой поляне 50. Да за ними пустыня Хлындина с пашнями и сенокосом, да за ней пустыня Полозова пашни и сено к рубежу Пололову деревни Офанасьева (совр. Афанасьево)…
Лесу у Большого села Гридчина по заполью на 3 версты, а поперек до версты, и тот лес у Михайла в споре с Иваном да с Григорьем Лихаревыми, из Чеусова и Олелкова (Оленьково)…;
За Федором Ивановым сыном Кашкина половина деревни Машонова на речке Хотежь, двор помещиков, 2 двора людцких и 2 двора крестьянских…;
За Григорьем за Федоровым сыном Белеутова (старинный московский боярский род Белеутов, упоминается в духовной 1472 г |20|) , (происхождение назв. совр. урочища Белоутово, бывшая деревня Белоутово) дер. Протасово старое, на Смедовских отвершках…;
За Гурьем, да за Иваном, да за Васильем Ивановыми, детьми Уварова, половина сельца Мартемьянова, на речке на Мартемьяновке, да за ними пол деревни Черниковы при речке Скороденке (вероятно совр. Чернево)…;
По государевой грамоте дано Петрушке да Ваське Ивановым детям Уварова пол дер. Черниковы, на р. Скороденке, да за ними же пол сельца Мартемьянова, на р.Мартемьяновке …;
За Григорьем, за Денисьевым сыном Ушакова дер. Хреново, на р. Хреновке, деревня Дуракова (совр. Знаменское), Дробинская поляна…;
За Петром, за Григорьевым сыном Ушакова с. Ушаково, Трубниково, на р. Опране (совр. Апрань)…;
За засечным сторожем, за Третьяком Степановым сыном Руднева 1/3 деревни Рудневы (совр. Руднецово)… Земли по речке Пасенке и лес по рубеж села Олелково (совр. Оленьково)…;
За засечным сторожем, за Митею Мартиновым сыном Иванова 1/3 деревни Рудневы, лес и земли по заполью у присады к с. Олелкову (совр. поле и лес за Рудницовым)…;
За засечным сторожем за Смиркою Олексеевым, что было за засечным сторожем за Гаврилком Истоминым 1/3 деревни Рудневы, лес и земли по заполью у присады к с. Олелкову...;
За Савою за Позняковым сыном Пафомова 1/3 деревни Аносовой (совр. Аносово, район Знаменского карьера), да за ним же в дер. в Рудневе пашни 6 четьи (3 га.) потому ж, что осталось за мерою у засечного сторожа у Смирки, у Олексеева…|18|.
Из этого отрывка писцовой книги мы узнаем, что многие названия мест, рек и сел не изменились, происхождение некоторых созвучны с фамилиями владельцов, а современные фамилии местных жителей имеют глубокие пятивековые корни! Повторимся, что это книга 1587 года и как мы видим, что существуют уже сформировавшиеся названия, засеки с постоянными сторожами, довольно четкие границы владений, которые уже переходили по наследству, значит селения наши еще древнее и количество населенных пунктов было гораздо большее чем сейчас.
Есть и подробное описание 17 века Оленковских ворот Оленковской засеки, входившей в 6-е звено Каширских засек. Каширские засеки - лесной массив, естественное укрепление в составе Большой засечной черты |5|.
Она тянулась с востока на запад на 500 верст, больше трети приходилось на территорию современной Тульской области. Из подсеченных деревьев делалась «непролазная стена» - завал.
В основу была положена хитрость, примененная князем Воротынским при защите Тулы от войска крымского царевича Бахадура (историки предполагают, что такой способ борьбы с противником использовался еще в XIV при обороне Москвы). Но теперь организаторы сооружения засек пошли дальше. Ведь перегородить путь срубленными деревьями хорошо для одного сражения.. Конечно можно еще раз использовать этот завал в течении лета , ну от силы два-три года. А потом они превращаются в хорошо горящие дрова. Противник легко прочищал себе путь огнем. Поэтому крестьяне из окрестных сел, привлекаемые на устройство засек, не срубали деревья полностью, а подсекали их на высоте человеческого роста - насколько можно было достать топором, после чего заваливали в разных направлениях. Ширина завалов достигала несколько сотен метров. Надсеченные, но не срубленные деревья продолжали жить, зеленеть, у некоторых видов укоренялись ветви, давая молодую поросль|6|. От того современные наши леса большей частью из кустов, непролазные и ругаемые грибниками и охотниками, особенно Оленьковские.
Оленковская засека тянулась, по подсчетам князя И. Л. Шаховского, ведавшего производством работ на этом звене, на 15 верст 531 сажен, перед началом этих работ в апреле 1638 г. |7|. От села Знаменское (оно же Дураково) до c.Оксиньино (современное Аксиньино).
«У Оленковских ворот, писал он, крепости были большия, мосты через речки и верхи, трои ворота и опускные надолобы, и отводные надолобы на 7 верстах были тройные поперег лесу, промеж ворот по обе стороны дороги..». Шаховской явился на засеку и приступил к ея дозору 4 апреля. «И у той засеки и у ворот, - писал он в донесении кн. Черкасскому, полученном на Туле 14 мая, - крепостей старых никаких нет, все погнили, толка знатно, где были»|8|.
Значит деревянные крепости простояли примерно 100-150 лет, получается строились они в конце 15-го, в начале 16-го века, как оборонительные рубежи Московского княжества от татар и поляков.
И строились они наверное не на пустом месте, а как пункты существующей уже в то время инфраструктуры на древнем пути.
Каширский воевода прислал деловцов на засеку 13 апреля, и 14 они начали 
Укрепления у Орловских воротзасекать от речки Мордвеза проломы Ореховский и Барсуковский.
К половине мая завал был завален вдоль по черте на 10 верст до Оленковских ворот. Перехвачены были «проломы и дороги и стежки, где переходили через лес воинские люди тотарове и русские люди».
В наказ Шаховскому велено было «со пня древа не валить, чтобы корень лежал на пни». В отписке на Тулу Шаховской возражал, что требование это не всегда выполнимо: «большова лесу древа на пни не удержать, валитца древа от пня по сажени и больши, потому что деревья толсты, обойма в два и в три; а мелкой лес, в бревно и меньши, на пни держится».|7| Вот какие у нас деревья росли!
Шаховской жаловался, что теми незначительными силами, которыми он располагав, те нельзя восстановить системы старых укреплений Оленковских ворот. «..А людей, г., у меня мало, не против моей братьи Ивана Вельяминова да князя Григорья Волконскаго, у Ивана Вельяминова на Веневской засеке две тысячи деловцов сошных людей, у князя Григория Волконскаго на Рязанской засеке две тысячи ж, а у меня, г., деловцов всево 374 чел. да 69 лошадей тех же сошных людей. И теми людьми вскоре поспешить неким, людей и лошадей мало. А в засеке, г., в деле у Ивана Вельяминова не больши моево, — Веневская засека с Коширскою засекою сошлась вместе. А преж сево Коширскую засеку делали многими людьми, и мне с ними поспешить неким, людей и лошадей мало, и в том бы мне от г. в опале не быть».
Как бы там не было но князь Иван Леонтьевич Шаховской кончил укрепление порученного ему участка длиною в 15 верст 831 сажень 18 июля и писал на Тулу: «Лесным валом засек и в Оленковских воротех всякая крепости сделаны, башню и острог, и ворота, и опускныя колоды, и надолобы, а с полевой стороны против проломов земляные валы и рвы выкопаны, и городок земляной поставлен, и честик, и надолобы поставлены ж, дороги и стежки все позакреплены и лесом позасечены». Далее пишет: «А я в Оленковских воротах на засеке стою один, ратных людей у меня нет, и о том, г., как укажешь». Нам бы так сегодня работать, 15 километров топорами повалить, крепостей и заборов за два месяца настроить!
В начале августа Черкасский отдал Прозоровскому распоряжение «к Оленковским воротам ко князю Ивану Шаховскому послать солдатов, сколько человек пригож, и велел (такъ!) тем солдатом (быть) в Оленковских воротах со князем Иваном Шаховским до г. Указу». Из Каширы к Шаховскому было послано 10 стрельцов «для береженья до тех мест, покамест по государеву указу людей пришлют»|8|.
Засечные укрепления
Из росписи Каширской засеки 1638 г.: Ворота Оленковския, на воротех башня покрыта тесом, в 2 тесницы, под нею двое ворот да две лестницы на обламной мост; башня 3-х сажен, а на ней 3 боя, острогу по обе стороны башни 65 сажен; к Москве едучи, на правой стороне от острога, надолоб до лесного завалу 67 сажен, на левую сторону от острога надолоб к лесному завалу 414 сажен, в 2 столба, в 4 кобылины, честику перед башней по обе стороны 42 сажени; да с русской стороны надолобы к острогу по обе стороны 140 сажен, по конец тех надолоб колода опускная. От башни через Крутой верх намощено мосту на режах 37 сажен; к полевой сторон по конец моста две колоды опускныя, от тех опускных колод по левую сторону моста надолобы к острожным надолобом 26 сажен, да к тем же надолобом косых надолоб 12 сажен; а за теми надолобы третьи надолобы отхожия вдоль по лесу к лесному завалу 80 сажен, водин столб и в однукобылину; от тех же опускных колод по правую сторону отводныя надолобы к острожным надолобом 40 сажен, с той же стороны другия надолобы, вдоль по лесу к лесному завалу 52 сажени; от тех же опускных колод и от моста на польскую сторону но обе стороны дороги в длину надолоб на 200 сажен.
В Оленковских же воротех на дороге колода опускная, от той колоды опускной к острогу надолобы 52 сажени, на Крутом верху 30 сажен острогу, посереди острога ворота створныя, от ворот мосту 40 сажен; от острогу надолоб к Веневу едучи на правую сторону 44 сажен, а но левую сторону от острогу надолоб 25 сажен в два столба в 4 кобылины; за верхом у моста с полевой стороны колода опускная, от той колоды к Веневу едучи на левой стороне отхожих надолоб 495 сажен, а но правую сторону отхожих надолоб 200 са жен.
Тульский участок большой засечной черты
От той же опускной колоды, вдоль по дороге, по обе стороны до опускных до 2-х колод надолоб по 200 сажен, по конец тех надолоб две опускныя колоды, от тех колод опускных отводных падолоб вдоль по лесу по 100 сажен по обе стороны дороги; да с русской стороны на речке Взбунежи ворота створныя, за речкой к полевой стороне против ворот опускная колода, от ней отхожия надолобы по обе стороны по 60 сажен; мосту через речку Взбунежь 30 сажен, по конец моста с русской стороны опускная колода; да мосту намощено в Оленковских воротехв разных местех по лоскам и по лужам 300 сажен, да по большом лоску две опускныя колоды, от них по обе стороны отхожия надолобы вдоль по лесу 80 сажен, мосту через лоск большой 13 сажен. А от Оленковских ворот и от надолоб до Долгова верха к Веневской засеке, к замку вдоль по лесному завалу 4300 сажен…|9|.
В начале 18 века село принадлежало стольнику Щепотеву Ивану Андреевичу.
Он пользовался доверием Петра I, дававшего ему разного рода поручения, был участником "Всепьянейшего сумасброднейшего собора всешутейшего князь-папы", созданного Петром I в 1690-е и просуществовавшего до середины 1720-х.
Об этом мы узнаем из подрядной записи 1713 г. иконописца оружейной палаты Василия Никитина, данной стольнику Ивану Андрееву сыну Щепотеву, с обязательством вызолотить иконы в новопостроенной церкви Воскресения Христова, села Аленкова, Каширского уезда|10|.
Портрет И.А.Щепотева
Конец XVII - начало XVIII века
холст, масло 92,5 x 76,5; (овал в прямоугольнике)
ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТРЕТЬЯКОВСКАЯ ГАЛЕРЕЯ, Лаврушинский переулок, 10, зал 1|12|.
В 1769 году Аленково находится во владении поручика Николая Алексеевича Щепотева, который ученил в том же году 19 сентября межевания.|11| Степень родства с И.А.Щепотевым пока не удалось выяснить.
Дворянский род Щепотьевых из немцев, родоначальник имел прозвище Щепоть|19|. Согласно другим источникам, этот род известен с начала XVI в., основателем его считается Истом Федорович Щепотьев. Из тех же источников известно, что внуки И.Ф.Щепотьева Козьма и Семен Никитичи были пожалованы вотчиной «за московское осадное сиденье». Род Щепотьевых записан в VI часть родословных книг Рязанской и Тульской губернии. Есть еще несколько дворянских родов Щепотьевых более позднего происхождения. Род Щепотьевых довольно разветвленный. Например, в документах фигурирует Николай Алексеевич Щепотьев (1715-1776) и его жена Мария Семеновна. Его сын-ЩЕПОТЬЕВ АЛЕКСЕЙ НИКОЛАЕВИЧ, который в 1787-1789 был капитан-поручиком гвардии и предводителем дворянской опеки в г. Кашире.В 1792-1797 жил в с. Оленкове Каширского уезда. Сестры: ЕЛЕНА (АЛЕНА), ВАРВАРА (муж А.М.ЛУНИН). Брат СЕМЕН (ум. 1797).
Фрагмент межевого плана 1769г. Оленьково
В Москве эта ветвь рода Щепотьевых жила в усадьбе по адресу Архангельский переулок, д.7. Тогда же Алексей Николаевич Щепотьев купил рядом еще два дома, один из Щепотьевых упоминается в Дневнике Николая II за 1913 г. p Дворяне Щепотьевы известны также в Курской губернии|13|.
Земли со стороны Дробино принадлежали в то время майору Алексею Гавриловичу Кропотову (родился ок. 1714; ум. до 1787. Премьер-майор служил в гваpдии, затем в кавалеpии, в Каргопольском Драгунском полку) и подпоручику Петру Петровичу Озерову (Пётр Петрович Озеров (р.1722), служил в лейб-гвардии Семёновском полку).
Село Гремячее (совр. Гремячево, оно же Филимоново, Ахлимонова) принадлежало в 1738 г. Аграфене Михайловне Квашниной-Самариной |11|.
В начале XIX в. Оленьковым владела подпоручица М.Ф. Сомова, затем село покупает Сергей Федорович Соковнин, продав свои имения в Тверской губернии.
Это время хорошо описывает Граф Сергий Шереметьев в своей книге «Бобрики и Оленьково».
В Каширском уезде, Тульской губернии, на большой Веневской дороге, находится усадьба Серия Федоровича Соковнина, село Оленьково. Купленная им в начале столетия, в замен проданных родовых Тверских имений, она бережно оберегалась им и перешла по наследству любимой его племяннице, графине Софие Прокофьевой Бобринской, от которой она и досталась сыну ее, графу Алексею Васильевичу.
Графиня София Прокофьевна любила Оленьково и не редко здесь живала с Любовью Васильевной Васильевой, с которою связана была неразрывной дружбой. Помню хорошо ее в своем доме, на Малой Никитской в Москве; на первый взгляд она поражала своею холодностью и сдержанностью, но кто знал ее ближе, тот не мог не оценить ее высоких душевных качеств и доброты сердечной. Она была неизменна в своем расположении и на нее можно было положиться. В молодости она занималась музыкою, пела, и это влечение к музыке сохранилось в ней до конца. Она была дружна с женою Графа Алексея Алексеевича Бобринского, графинею Софиею Александровной, урожденной графиней Самойловой, и вела с нею постоянную переписку.
Гр. София Прокофьевна не многим пережила Сергия Федоровича Соковнина. скончалась в 1868 году.
Граф Алексей Васильевич Бобринской редко заглядывал в Оленьково. Раз как-то прожил он здесь некоторое время с женою Софиею Алексеевною.
София Алексеевна Бобринская
Часто я слышал об этом имении давно туда собирался. Наконец воспользовался я отъездом гр. Алексея Васильевича в Тульскую губернию, и по приглашению его поехал в Оленьково с тремя сыновьями. Алексей Васильевич выслал мне на станцию Курской
дороги старый, большой рыдван с гербами, необычайно тяжелый и неповоротливый. Это была карета С. Ф. Соковнина. Я предпочел сесть в открытый экипаж и мы двинулись в сырую, дождливую погоду по непролазной грязи тульского чернозема, через большое Стрешневское село Мокрую Корь (оно же Вязово, Мокрая кря) в Оленьково.
Здесь провели мы два дня; все время дождь лил как из ведра, солнце не проглянуло ни разу. Местность мне показалась однообразной и унылой; близость большака не придавала никакой прелести. Дом старинный, снаружи весьма простой и мрачный, за то внутри сохранился очень хорошо. Комнаты небольшие, со старою мебелью красного дерева с бронзой, а в мезонине библиотека. Мне особенно поправилась спальня. В маленьком углублении стены устроена кровать с какою-то допотопною занавескою. Я вспомнил об «лодочке», о которой упоминает князь Петр Андреевич Вяземский в описании села Троицкого князей Оболенских..
Сад не велик. Ряд аллей, густо обсаженных старыми липами с тяжело опущенными ветвями в виде свода и притом так низко, что трудно пройти и не задеть. Это царство летучих мышей. Средняя аллея круто обрывается у валика за которым поля.
Небольшой пруд с островом, на котором могильные плиты любимых С. Ф. Соковниным собак. На этот остров устроен паром. Около дома небольшой флигель, в котором по обычаю своему отдельно жил граф Алексей Васильевич.. Из окон его почти ничего не видно. Они обсажены и густо заслонены липами. В доме сыровато...
В сад мы почти не выходили; не было возможности: дождь не переставал; сырость и грязь повсюду. Но не смотря на такие неудачные условия все же удалось приятно провести время, благодаря присутствию Алексея Васильевича. Мы забрались в мезонин и разбирали старый книги. Все в кожаных старинных переплетах, одного образца; есть и бумаги и какие-то записки, старые рецепты, отметки и пр. Обедали в средней большой комнате, довольно мрачной; но за столом было оживлено. Хозяин и здесь не изменял себе и радушно угощал с обычным своим гостеприимством... В конце обеда появилась только что найденная в Оленьковских подвалах покрытая мхом бутылка... Алексей Васильевич сам не знал, какое это вино. Попробовали и распили. Оказалась великолепная старая малага ( десертное вино, производимое из винограда выращенного в испанской провинции Малага).
В старой кладовой, среди хлама попадаются хорошая вещи. Так, при нас Алексей Васильевич отыскал прекрасный небольшой бюст Императора Павла и отправил его в Москву. Здесь в Оленькове он не чувствовал себя вполне дома - и торопился всегда уехать. Имение вообще ценное землею и лесами; жаль, что сыро и лягушек несть числа...
усадьба Соковнина С.Ф.
Быть может на нас отражалась погода, но не смотря на приятно проведенное время, мы с удовольствием вместе с Алексеем Васильевичем двинулись в путь, пересекая Тульскую губернию но направленно к Веневскому уезду в Белогородище, где переночевали в заброшенной усадьбе. Ночью кричали совы... Здесь мы с Алексеем Васильевичем расстались. Он поехал в Бобрики, а мы в Серебряные Пруды.
Мне думается, что если бы в Оленькове заняться библиотекою, то отыскались бы прекрасный издания, а быть может и любопытный бумаги. С. Ф. Соковнин был большой скопидом и мастер скупать данное старье за сходную цену. Так собрана им богатая коллекция старинного серебра... Кубки, стопы, братины и чего-чего не было в просторных кладовых его московского дома... В молодости он служил в гусарах... Я уже застал его стариком, довольно дряхлым. Он для своего времени считался хорошим хозяином, хотя ничего нового не признавал и с помощью своего верного казначея Ивана Ефремовича сумел сберечь и передать племяннице прекрасное состояние. В доме его побаивались. При имени Ивана Ефремовича, невольно приходит на мысль другое имя - испытанного и верного слуги Соковниных.
То был Мефодий Ивлеевич, дворецкий и доверенное лицо графини Софии Прокофьевны. С ним постоянно совещался и Алексей Васильевич! То и дело, бывало, слышишь. «Нужно поговорить с Мефодием Ивлевичем, - и без Мефодия Ивлеевича в доме ничего не делалось. Он скончался за несколько месяцев до Алексея Васильевича и пользовался всегда в доме почетным положением.
Вместе с ценными вещами и серебром перешел по наследству и архив С. Ф. Соковнина. Я помню, как однажды внесены были в кабинета Алексея Васильевича большие сундуки, переполненные документами и столбцами. Последних было особенно много. Между бумагами мне случайно удалось найти письмо схимонахини Нектарии (Наталии Долгорукой) к своей приятельнице Соковниной... Алексей Васильевич показывал мне в Киеве могилу этой Соковниной и всегда хлопотал, чтобы она содержалась в порядке. Сколько раз собирались мы с ним в Пафнутьев - Боровский монастырь, где усыпальница старых Соковниных; так и не удалось...
С.Ф. Соковнин и гр. София Прокофьевна похоронены в Москве в Андроньевом монастыре|14|...
В конце 19 века имение Оленьково принадлежало Юлии Петровне фон Дервиз, которое скорее всего ей досталось после развода с Павлом Павловичем фон Дервизом в 1892-1893 гг.|15|.
Второго сентября 1894 года Юлия Петровна фон Дервиз, (в девичестве Иванова, дочь генерала-лейтенанта) выходит замуж за поручика Лейб-Гвардии Преображенского полка Казакевича Евгения Михайловича (он же Козакевич Е.М)|16|.
Вот как описывается их имение в справочнике 1902 года «РОССИЯ. ПОЛНОЕ ГЕОГРАФИЧЕСКОЕ ОПИСАНИЕ НАШЕГО ОТЕЧЕСТВА. НАСТОЛЬНАЯ и ДОРОЖНАЯ КНИГА ДЛЯ РУССКИХ ЛЮДЕЙ»: Верстах в 9 к з. от ст. Мордвеза находится село Оленьково (200 ж.), замечательное по находящимся здесь имениям Юлии Петровны Козакевич и ее мужа (1.350 дес., в том числе под лесом 835 дес.). Полевое хозяйство здесь 8-польное, молочный скот - чистокровный голландский (100 голов), небольшой конный завод, прекрасное птицеводство, пчеловодство американской системы, промышленное садоводство с площадью фруктовых садов в 40 дес. и обширным питомником, промышленное огородничество огурцы и капуста, лесоводство с годовым оборотом, одна паровая и две водяных мельницы |17|. Так же они владели землями в с. Мартемьяново и Веневском уезде, что позволили Е. М. быть гласным Венёвского уездного земского собрания. Евгений Михайлович состоял старостой Оленьковского храма Воскресения Словущего.
Возвратимся снова к описанию Владимира Николаевича Уклеина, он посещал Оленьково в конце 60-х, а книга вышла в 1970 г., читаем дальше..
ФордзонВ 1921—1922 годах создается сельская коммуна, преобразованная год спустя в совхоз,— один из первых в Тульской области. Невелико было тогда общественное хозяйство: тридцать рабочих, 300—400! гектаров пахотной земли да бывший «барский» плодовый сад. Скота не было; первых коров пришлось пригнать из-под Курска. Под вновь созданную семилетнюю школу приспособили единственное в селе двухэтажное здание, в котором до революции размещался трактир предприимчивого местного купчика. В наспех созданном детском садике детям приходилось отдыхать в брезентовых палатках.
В 1928 году - важное в жизни совхоза событие, он получил первый «Фордзон», вскоре замененный! тракторами Харьковского завода. Затем пришли и первые успехи: совхоз принимает участие в сельско - хозяйственной выставке в Москве и удостаивается диплома второй степени. Неизмеримо выросли и духовные запросы оленьковцев. В 1930 году хор Пятницкого с большим успехом дает первый в селе концерт, о котором и сегодня еще вспоминают старожилы (концерт проходил в храме Воскресения Словущего).
Но не все идет гладко. Лютые морозы зимой 1930 года почти полностью погубили совхозные сады. Пришлось заложить новые. Но подошел 1941-й год. Фашистские захватчики двенадцать дней хозяйничали в селе, безжалостно рубили на дрова молодые плодовые деревья (в районе «Аглицкого сада» в загоне содержались военнопленные).
В разгром врага внесли свой вклад и жители этого села. Имена 60 славных защитников Родины, павших на поле брани, запечатлены на памятной стеле перед конторой совхоза (на большом обелиске уже 148 героев, он построен в 1975 году, нынешний получается третий).Рабочие места ушедших на фронт мужчин заняли женщины, старики, подростки; совхоз в тылу ковал победу, собирая урожай, в котором так остро нуждалась страна.
В послевоенные годы совхоз «Оленьковский» вырос в крупное и преуспевающее хозяйство: сотни квалифицированных сельскохозяйственных рабочих, почти семь тысяч гектаров земли, более девятисот гектаров садов. Основная задача совхоза - снабжать Тульскую область дарами своих прекрасных фруктовых садов, издавна славившихся во всей округе.
Табличка на конторе
Оленьково было признано перспективным хозяйством. В селе мы видели уже целую улицу новеньких двухэтажных крупнопанельных домов; на прилегающей к улице площади уже заложены фундаменты просторного сельского клуба; на площадке у плотины возведены совхозная столовая и магазин. На пригорке, в северной части села, уже несколько лет работает в новом здании школа-десятилетка; неподалеку от нее построено общежитие для сезонных рабочих. Возведено много производственных зданий, в том числе гордость оленьковцев — консервный цех.
Консервный завод
Совхозный консервный цех на месте перерабатывал часть урожая|1|. Завод работал в три смены, производил «Игристое вино», несколько сортов варенья, продукцию совхоза «Оленьково» можно было
встретить в разных областях Советского Союза. На сельхозработы в июне-сенябре привлекались ученики Веневской и Грицовской школ, а такж
ул. Новаяе студенты Новомосковских, Узловских и Тульских учебных заведений. Оленьковцы добились хороших успехов в спорте. Школьные команды занимали всегда лидирующие места в районе и области.
Старые дома, добротно построенные, бережно сохраняются; уже при въезде в Оленьково бросилось в глаза хорошее состояние жилых строений. Опрятные домики крыты железом или волнистым асбестовым листом. Ну, а о соломенных крышах и говорить не приходится, их уже давно нет в Оленькове. Дорога, проходящая через село, заасфальтирована, новые дома подключены к водопроводу. Много хорошего создано в Оленькове усердной и умелой рукой советского человека. Правда, еще далеко не все выглядит в Оленькове так, как бы хотелось. Надо подумать об очистке прекрасных прудов, о благоустройстве площадки между столовой и магазином, о тротуаре, пусть самом простом, к району новых двухэтажных домов, одним словом, еще многое
Усадьба, контора совхоза, детский сад и жилой дом
предстоит сделать. Не обойтись и без упрека архитекторам — авторам проекта добротно построенного, но архитектурно на редкость безликого здания десятилетней школы. Общественных зданий на селе не много. Уже в силу этого архитектура каждого из них должна быть выразительной, чутко связанной с живописным сельским ландшафтом, запоминающейся, красивой.
Памятников архитектуры в Оленькове не много. Оштукатуренные по дереву фасады бывшего помещичьего двухэтажного дома скучны и невыразительны, дом построен, вероятно, в 1860-х годах; теперь в нем временно размещаются детский сад и контора совхоза (по рассказам Героя Советского Союза Башкина А.И. усадьбу ремонтировали пленные немцы).
Конюшня Очень интересный и красивый колонный портик и архитектурное решение фасада старого корпуса скотного двора. Мы, вероятно, не ошибемся, предположив, что здание было построено в тридцатых годах XIX века. Старинные хозяйственные строения, имеющие архитектурную ценность — большая редкость в Тульской области (да и не только в Тульской). Уже поэтому следовало бы подумать о сохранении и при ведении в порядок этого, несомненно, ценного памятника архитектуры в Оленькове.
Бывшая церковь Славного Воскресения (более известная под именем «Славущей») была построена в 1825 году в стиле русского классицизма.
Хорошие пропорции колонных портиков боковых фасадов и интересный общий силуэт здания говорят об опытном зодчем, имя которого остается неизвестным. Когда смотришь на церковь с восточного берега пруда, нельзя не отдать должное чутью архитектора, удачно вписавшего постройку в общую панораму.
Прежде чем закончить повествование об Оленькове, хочется отметить радушие его жителей. Кое- что из изложенного в этой главе почерпнуто из беседы с учительской четой, теперь пенсионерами М. Я. и В. Я. Папиными. С большим интересом просмотрели мы и альбомы «История родного села», составленные учениками Оленьковской школы. В свою очередь хочется выразить надежду, что ребятам будет интересно и полезно прочесть эти страницы о прошлом и будущем их села,— в молодых сердцах, как известно, с любви к родным местам начинается и крепнет любовь к Родине.
Настал час проститься с Оленьковом, Последний взгляд на задумчивые пруды, на тенистый парк и совхозные новостройки. Пожатие дружеских рук... До новой встречи, приветливое совхозное село!|1|.
Если у кого-то есть материалы об Оленьково и ему не жалко поделиться ими, присылайте на olenkovo@inbox.ru