Преподобномученик Гурий (ВИДЕО) родился в 1880 году в селе Песья Медынского уезда Калужской губернии в семье рабочего Михаила Самойлова, в последние годы своей жизни работавшего на ткацкой фабрике в Москве, и в крещении был наречен Георгием. Окончив церковнопри­ходскую школу в родном селе, он до пятнадцати лет жил с матерью, а затем уехал в Москву и поступил учеником в типографию, где проработал до 1903 года.

Знакомство со знаменитой Оптиной Пустынью, нахо­дящейся в Калужской губернии, влечение сердца и души привели к тому, что Георгий решился пойти в монастырь, чтобы, если то будет Богу угодно, остаться в нем на­всегда. В августе 1903 года он переступил порог обители. До рукоположения в священный сан он нес послушание в переплетной мастерской, по знакомству с этим делом в жизни мирской.

11 августа 1905 года Георгий был определен в число братии обители, 12 августа 1910 года — пострижен в мо­нашество с наречением имени Гурий, а 17 марта того же года — рукоположен во иеродиакона. 20 апреля 1913 года в субботу Светлой недели скитоначальником иеромо­нахом Феодосием (Поморцевым), иеромонахами Нектарием (Тихоновым) и Кукшей (Степченковым) и иеродиаконом Гурием была отслужена литургия, а после литургии — соборная панихида по случаю двадцатого дня со времени кончины архимандрита Варсонофия. Старца Варсонофия все  знавшие  его  любили  как  угодника  Божия,  человека искренне стремящегося ко спасению, в чьем христианском сердце многим тогда было не тесно. Когда такой человек умирает, многие из знавших его весьма скорбят, скорбят не о нем, а о себе, впервые зачастую осознавая, что ушел ко Христу человек, чьи молитвы были приняты Богом, были им защитой на их земном скорбном пути, | советы, освещающие всякое действие светом христианского  просвещения, приблизит ли тот или иной поступок к обретению человеком бесценной евангельской жемчужины, или еще дальше уведет от Христа, — ограждением от пагубных ошибок.

В 1917 году совершилась безбожная большевистская революция, пришли скорбные дни насилия и общенародных страданий; иеродиакон Гурий был мобилизован в ты­ловое ополчение Красной армии и прикомандирован к козельскому уездному военному комиссариату, где выполнял обязанности переписчика мобилизационного отдела. В 1921 году он был демобилизован и вернулся в Оптину Пустынь. Монастырь был фактически советской властью закрыт, вместо него образовалась из монашествующих сельскохо-зяйственная артель, куда иеродиакон Гурий и поступил. В этом же году он был рукоположен во иеромонаха.

В 1923 году артель была советской властью ликвидирована, и отец Гурий переехал в село Нижние Прыски, где стал служить в Преображенском храме священником. Он усердно проповедовал за богослужениями, ревностно служил, зачастую исполняя для крестьян требы бесплатно, многим он по бедственному их материальному положению постоянно помогал, помня апостольское слово, что истин­ное благочестие заключается в том, чтобы помогать сирым и вдовам. В   1929   году   пришло   время,   когда   безбожники   при­ступили   к   окончательному   уничтожению   монастырей   и арестам  монахов, большая часть которых служила в приходских церквях, явившись как бы последним оплотом и защитой  православия   среди  бушующего   моря   воинствую­щего безбожия.

В 1929 году к уполномоченному ОГПУ по Козельскому району поступила служебная записка от культурника Козельского гороно; он писал: «Довожу до вашего сведения, что при обследовании нижне-прысковской избы-читальни выявил следующее: что батюшка Гурий... ведет контрреволюционную агитацию против избы-читальни и вообще советской власти, о чем говорят и дети, которые ходят и церковь... и которые перестали ходить в избу-читальню, говорят, что поп сказал: "в избе-читальне проводят разную ерись   и  глупистику..."  и  потому прошу...  расследовать это дело...» "

Сам избач из села Нижние Прыски в своем заявлении написал: «Прошу волостной комитет партии обратить вни­мание на следующий факт... местный поп ведет антисо­ветскую работу при всех молебных сборах, читает лекции, которые враждебны диктатуре пролетариата. Прошу это дело передать в соответствующие органы...»

Вечером 28 января  1930 года отец Гурий был арестован и заключен в тюрьму в Козельске.  После ареста он был почти  сразу  же  допрошен.   На  вопрос  о  том,   признает ли  он  себя   виновным,  иеромонах   Гурий  ответил: «За время  моего  проживания  в  селе   Нижние   Прыски  я не имел никакого общения с крестьянами, кроме религиозных треб. Если приходили ко мне в хату — то исключительно по какому-либо делу... На политические темы разговора с крестьянами не вел и вообще не вел агитации против проводимых мероприятий советской властью в деревне».

14 февраля 1930 года следователи ОГПУ допросили сразу несколько свидетелей. Один из них, кандидат в члены коммунистической партии, показал, что «в марте 1929 года в церкви священник Гурий Михайлович Самойлов часто читал проповеди, где затрагивал советскую власть. После этих слухов я послал избача... проверить слухи. Оказалось, что факт был налицо... Самойловым были брошены следующие слова: "Надо не бороться, не идти вперед, и жить по-Божьему" и многое другое... Связь с местными кулаками попа заключается в частом посещении послед ним их домов. Все советы кулаки получают от попа. Поп зарекомендовал себя перед беднотой. Путем подачек кому пирога, кому яичек...».

Другой  свидетель, допрошенный  в тот же день, пока зал: «Примерно в 1929 году, не помню какого числа, поп Самойлов  в  проповеди  проводил  сравнение  апостольской жизни  с  коммунистами.   При  этом  указывал,  что  комму­нисты  ведут народ не по правильному пути и вразрез о апостольским учением.  Поп  Гурий Самойлов  среди населения пользуется авторитетом, и крестьяне исполняют его советы. Среди крестьян, женщин и детей, ведет агитацию против избы-читальни, говоря, что в избе-читальне комму­нисты плетут ересь, вследствие чего крестьяне совсем не стали ходить в избу-читальню. В 1929 году перед Пасхой приезжал представитель из города Козельска, чтобы провести антирелигиозный доклад, но Самойлов так подготовил крестьян,  что  докладчика  не  стали  слушать  и  все  разо­шлись  с  собрания.   После  его   агитации  многие  крестьяне  высказывались  против  самообложения  на  культурные нужды, где указывали, что нам изба-читальня больше не нужна» .

После допросов свидетелей следователь предъявил отцу Гурию обвинение в антисоветской агитации и снова спросил, признает ли он себя виновным, на что иеромонах Гурий ответил: «В предъявленном мне обвинении виновным себя не признаю. Проживая в селе Нижние Прыски с 1923 года... проповеди на политические темы я не Говорил. Также не вел агитации против самообложения и избы-читальни. Близких у меня крестьян нет. Но крестьяне ко мне относятся с уважением ввиду того, что я также с ними обращаюсь хорошо, не требую с них за религиозные требы. Бывали случаи, что я помогал беднякам продуктами... Но ни в чем их не настраивал».

После предъявления священнику обвинения снова были вызваны   на  допрос   свидетели   и  в   частности   избач,  написавший донос.  На допросе он показал:  «В  1929 году я работал в селе Нижние Прыски избачом, где были весьма трудные условия работы в связи с проводимой антисовет­ской агитацией священника... Гурия Самойлова. Самойлов вел в церкви проповеди на религиозные темы, где касался  советской   власти,  говоря:   "Вот  народился   антихрист. Советской   власти  будет скopo  конец.   Власть  еврейская, правят нами  евреи,  которые  разорят нас".  Мне  однажды самому лично пришлось слышать проповедь в церкви Са­мойлова, который говорил:  "Настали тяжелые времена, и в  будущем  мы должны ждать Христа".  Самойлов...   вел агитацию против избы-читальни. Жаловался на меня родителям молодежи, что я якобы посылал детей воровать у Самойлова дрова и гадить на паперти храма. Тем самым подорвал мой авторитет... Самойлов пользовался большим авторитетом...  и какие бы он ни вел проповеди, они его не выдавали». Другой свидетель показал:  «В  1928 году, постом,  Гурий Самойлов, чтобы привлечь больше крестьян в церковь после  вечерни  в  моем  присутствии  говорил:   "Граждане, приходит конец вере Христовой.  Нас притесняют с каждым годом. Вам необходимо покаяться..." Вследствие чего крестьяне  еще  больше начали посещать  церковь.  До  поступления  священника  Самойлова  у  нас  был  священник молодой,  Владимир Иванович...  который был легкого  поведения, иногда выпивал, плясал, иногда говорил против Бога, вследствие чего отучил всех крестьян от церкви. С поступлением Самойлова, таковой путем завлечения граждан на свою сторону и пользуется авторитетом среди крестьян, что вредно отражается при проведении всякого рода постановлений правительства и партии в деревне» .

К началу марта следствие было закончено, врач освидетельствовал священника и, найдя у него грыжу, написан, что он «пригоден к легкому физическому труду» .

22 марта 1930 года прокурор, ознакомившись с обвини­тельным заключением, отправил дело на решение тройки.  На следующий день, 23 марта, тройка при ПП ОГПУ при говорила иеромонаха Гурия к восьми годам заключения и концлагерь, и 31 марта он был отправлен этапом в Хаба­ровск.

Отбыв заключение в концлагере, отец Гурий незадолго до наступления новых  страшных гонений вернулся в ев­ропейскую часть России; он поселился сначала в городе Медынь Калужской области, а  15 марта  1937 года пере­ехал в село Волово Тульской области, где стал служить в храме в честь иконы Божией Матери «Знамение». Под­ходил период самых жестоких гонений на Церковь, и его служение становилось сплошным исповедничеством. Всеми чувствовалось приближение большой мировой войны, что вызывало еще большую злобу у власть имущих. Принеся за двадцать лет прав­ления  народу  много зла, они еще больше ненавидели,   но   уже боялись его, и пото­му  продолжали при­носить ему зло, аре­стовывая,   отправляя в   лагеря   и   убивая, одним   словом,   вме­сто      созидательной деятельности      зани­маясь   истреблением подданных.

В ноябре 1937 года председатель местного сельсовета выдал для Воловского отделения НКВД справку об отце Гу­рии: «Проживая в селе Волове, свя­щенник Самойлов активно вел агита­цию    против    советской власти о том, что она всех грабит, скоро ей придет конец... Вел часто службу в церкви...»

В середине ноября 1937 года начальник Воловского от­деления НКВД допросил крестьян, некоторые из которых добровольно согласились стать лжесвидетелями, другие же были превращены в лжесвидетелей ухищрениями следова­теля. Большая часть из них показали, что девять человек, о которых их спрашивали, являются активными церковниками — членами церковного совета и не желают вступим. в колхоз.

Следователю этого было недостаточно, и он приписал членам церковного совета террористические планы, которые они якобы намеревались осуществить под руководством их приходского священника, иеромонаха Гурия, который и был привлечен к ответственности десятым обвиняемым, как руководитель антисоветской церковной группы крестьян. Все арестованные виновными себя не признали.

Иеромонах Гурий был арестован 22 ноября 1937 года и на следующий день допрошен начальником Воловского  отделения НКВД.

—   Вы   арестованы   за   контрреволюционную   агитацию, которую проводили среди населения села Волово, признаете ли себя виновным в этом? — спросил он.

—   Никакой  контрреволюционной агитации я среди населения не вел и виновным себя в этом не признаю, ответил священник.

—   Кого  вы  собирали у себя в доме  из граждан села Волово в 1937 году и для какой цели?

—   У себя в доме я никого не собирал, но иногда ко мне в квартиру приходили прихожане, а также приходил ко мне на квартиру церковный староста, ...пономарь, кото рые заходили ко мне на квартиру по церковным делам.

—  Вы лжете. В вашей квартире собирались церковники, бывшие кулаки, для обсуждения вопросов контрреволюционного характера. Почему вы отрицаете это?

—   При посещении моей квартиры вышеуказанными лицами никаких разговоров контрреволюционного характера не было.

—  Где вы находились 7 ноября 1937 года?

—   Находился в  селе  Волово,  с  шести часов утра до двух часов дня я служил в церкви, потому что в этот день было   много   исповедни­ков и причастников.

26 ноября следова­тель снова допросил иеромонаха Гурия.

—      Следствие     вто­рично   требует   от   вас признания в вашей кон­трреволюционной     дея­тельности...

—    Я   следствию   за­являю,     что     никакой контрреволюционной деятельности я нигде и никогда не вел.

—   Вы   лжете.   След­ствию известно, что вы в     сентябре,     октябре, ноябре 1937 года среди населения    вели    агита­цию  о  том,  что  скоро антихристу Сталину ко­нец,  всех  крестьян  му­чают, грабят и так далее. Почему вы это отрицаете?

__ Таких разговоров с моей стороны не было никогда

и виновным в этом себя не признаю.

—   7 ноября во время службы был у вас перерыв? И куда во время перерыва вы ходили?

—  Во время окончания утренней службы 7 ноября 1937 года до обедни действительно побывал кое у кого из граждан села Волово.

—  По каким делам?

—  Просто так, проведать.

На этом допросы были закончены и на следующим день иеромонах Гурий был отправлен в тульскую тюрьму. 7 декабря 1937 года тройка НКВД приговорила всех членов церковного совета к десяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере, а иеромонаха — к рас­стрелу.

Иеромонах Гурий (Самойлов) был расстрелян 20 декабря 1937 года и погребен в общей безвестной могиле.

Тропарь, глас 1. 

Верный ученик Христа даже до смерти быв, / преподобномучениче Гурие приснопамятне, / повиги бо поста и кровию мучений / землю Русскую освятил еси. / Темже и мы, чада твоя, любовию вопием ти: / слава давшему ти крепость, / слава венчавшему тя, \ слава прославльшему тя с новомученики Российскими.