(Котельников [Кательников] Иван Степанович; 23.09.1773, Тула - 12.01.1850, там же), блж. (пам. 12 янв. и 22 сент.- в Соборе Тульских святых). Небольшой материал к жизнеописанию Иоанна Тульского был собран в нач. XX в. свящ. С. М. Архангельским и краеведом И. М. Суриковым на основе свидетельств «очевидцев, лиц авторитетных, лично знавших» подвижника (Архангельский. 1912. С. 96).
Иоанн родился в богатой купеческой семье Степана Романовича и Анны Дмитриевны Котельниковых, крещен в честь ап. Иоанна Богослова. Семья, приписанная к приходу тульской церкви в честь Воздвижения Креста Господня (1759), отличалась благочестием, Котельниковы регулярно исповедовались и причащались вместе со слугами (ГА Тульской обл. Ф. 256. Оп. 1. Д. 2150. Л. 5 об.). К начачалу XX в. в ризнице этого храма хранился напрестольный серебряный крест, пожалованный «по отроку Иоанну» 14 сент. 1785 г. купцом Михаилом Котельниковым (возможно, дядей И. Т.). Дом Котельниковых, расположенный на ул. Посольской (с 1918 ул. Советская) рядом с корпусом 1-й жен. гимназии, был снесен в 30-х гг. XX в. при строительстве трамвайных путей и 5-этажного дома.
«Даровитый от природы, знавший грамотность и много читавший, с представительной наружностью, окруженный целым штатом прислуги», И. Т. помогал отцу, торговавшему лесом, часто приезжал в Серпухов, где закупал лес, который сплавляли по р. Оке. В эти годы недалеко от серпуховского Владычного в честь Введения во храм Пресв. Богородицы мон-ря подвизалась блж. Евфросиния Колюпановская, знакомство с к-рой определило дальнейший жизненный путь Котельникова.
После кончины отца в 1791 г. 17-летний юноша по благословению блж. Евфросинии принял подвиг юродства, покинул родной дом и вел скитальческий образ жизни. Ближние старались вернуть Иоанна домой, иногда применяли насильственные меры, запирали на замок, но он сбегал от них и продолжал свои скитания. Летом и зимой носил лишь короткий дырявый полосатый халат, ходил босым, жил подаянием горожан. Подаренную родными и почитателями теплую дорогую одежду и деньги И. Т. сразу же раздавал нуждающимся. Ночи он проводил в молитве на паперти Успенского собора Тульского кремля или рядом с родным домом - на паперти Никольского (Николо-Часовенского) храма. По свидетельству очевидца, во время молитвы подвижник был окружен неким сиянием. Однажды пастух, стерегший стадо, увидел, как И. Т. вышел на берег р. Упы и пошел по поверхности воды. Заметив удивление пастуха, блаженный подошел к нему и предупредил: «Душа моя, что видел, никому не говори до моей смерти. Если скажешь, то будешь строго наказан». Об этом случае пастух рассказал уже на похоронах подвижника.
И. Т. «во избежание самомнения и мирской славы старался смирить свои умственные качества», однако туляки полюбили его, с доверием принимали в домах, почитали как старца. Посещая горожан, И. Т. наедине обличал их тайные грехи, утешал и ободрял в скорбях, молился со страждущими, предсказывал горестные события, особенно часто - пожары. Однажды И. Т. зашел в дом бедной вдовы на ул. Воздвиженской и ковшом расплескал воду по всему двору.
В тот же день в расположенном по соседству владении помещика Есипова случился пожар, уничтоживший целый квартал, уцелел только дом вдовы. За несколько месяцев до крупного пожара 1834 г. И. Т. бегал по улицам города, размахивал руками и дул во все стороны. В некоторых семьях просил воды, но не выпивал ее, а, выйдя на улицу, выплескивал на стены дома. По наблюдению туляков, во время пожара уцелели именно эти постройки, хотя соседние с ними дома сгорели. Накануне пожара И. Т. обошел деревянные кельи тульского в честь Успения Пресв. Богородицы мон-ря, во всех помещениях закрыл печные трубы. Обитель уцелела, тогда как все окрестные здания сгорели.
И. Т. посещал дома, в которых глава семейства был подвержен недугу пьянства, приносил хозяйкам деньги и вещи. Случалось, получив от почитателей серебряные монеты, И. Т. бежал и разбрасывал их по улице, размахивая руками и бормоча что-то невнятное. Если дети кричали: «Иван Степанович пьян!» - он отвечал: «Все мы пьяны грехами» - и отправлялся в дом пьющего хозяина, где в нищете жила семья. Однажды в одном из таких домов И. Т. застал женщину с детьми, заплаканную, отчаявшуюся после ссоры с мужем-пьяницей. Подвижник попросил принести ему вина, к-рое сразу же вылил на пол. После ухода И. Т. хозяин перестал пить.
Единственный прижизненный портрет И. Т. написан красками на картоне по благословению настоятельницы тульского Успенского монастыря игум. Клавдии (Ординой) схимонахинями Сирой и Филаретой. Портрет, переданный одной из сестер монастырскому клирику (1873-1878) прот. Михаилу Дмитриевичу Соболеву, воспроизведен в брошюре о старце (Архангельский, Суриков. 1912).
И. Т. предсказал родным день своей кончины: «Через 2 дня будет пир». В последние часы жизни подвижника исповедовал и причастил клирик Крестовоздвиженской ц. свящ. Василий Иванович Глаголев (1794-1850). Дата кончины, указанная в метрической записи (12 янв. 1850), отличалась от надписи на чугунной надгробной плите (12 янв. 1849) в Николо-Часовенском храме (Архангельский. 1912. С. 92; ГА Тульской обл. Ф. 3. Оп. 15. Д. 1235. Л. 345). Сведения о первоначальном захоронении подвижника также разнятся. В метрической книге 1850 г. записано, что И. Т. был погребен на тульском Всехсвятском кладбище служителями Крестовоздвиженского храма свящ. В. Глаголевым, диак. Н. И. Кутеповым и дьячком П. А. Маккавеевым (ГА Тульской обл. Ф. 3. Оп. 15. Д. 1235. Л. 346). В написанном спустя более 60 лет очерке свящ. С. Архангельского утверждалось, что И. Т. был похоронен на паперти Николо-Часовенской ц., под иконой «Распятие»,- на том месте, где любил молиться и останавливаться на ночлег. На погребении, к-рое, по утверждению свящ. Архангельского, совершил Тульский и Белёвский еп. Дамаскин (Россов), а не приходский свящ. В. Глаголев, присутствовало множество верующих. Впосл. Никольский храм был расширен неск. приделами, к 1912 г. могила подвижника оказалась «в юго-западной части» церковного помещения (Архангельский. 1912. С. 92, 97). Возможно, первоначально И. Т. действительно был погребен на Всехсвятском кладбище, а к 1912 г. перезахоронен в Никольской церкви.
Считалось, что блаженный Иоанн покровительствует борющимся с пороком пьянства; именно при Николо-Часовенской ц. было учреждено Тульское всегородское об-во трезвости. В 1935 г. Никольский храм был закрыт и вскоре разрушен. Верующие перезахоронили останки И. Т. на Всехсвятском кладбище, недалеко от кафедрального собора. Почитание блаженного не прекращалось, на могиле служили панихиды, горожане просили его заступничества, в т. ч. в годы Великой Отечественной войны. В 1988 г. И. Т. был причислен к лику местночтимых святых Тульской епархии. Мощи подвижника, обретенные 3 авг. 1990 г., почивали в нижней церкви кафедрального Всехсвятского собора. С 2007 г. рака с мощами И. Т. находится в Успенском кафедральном соборе, в нижнем храме Всех Тульских святых. На могиле И. Т. на Всехсвятском кладбище установлен памятный деревянный крест с лампадой. Во имя И. Т. освящен левый придел Покровско-Феодосиевского храма Тулы. Частицы мощей И. Т. хранятся во Всехсвятском соборе, в Успенском соборе г. Богородицка Тульской обл., в Угрешском во имя свт. Николая Чудотворца мон-ре, в Александро-Невском Покровском мон-ре пос. Колывань Новосибирской обл., в Благовещенском соборе г. Павлодара, в Никольском храме с. Междуреченского Алматинской обл. и в др. Первая икона И. Т., написанная тулячкой Н. С. Смирновой с литографии прижизненного портрета подвижника, хранится во Всехсвятском соборе Тулы. Иконы и настенные изображения подвижника имеются во мн. храмах Тульской епархии. В честь И. Т. названо Общество православных врачей, учрежденное в 2002 г. (г. Тула, ул. Льва Толстого, 76).